В 2011 году мы начали рассказывать о мировых оссуариях. Главным источником материала был сайт известного специалиста (историка и искусствоведа) по древним захоронениям, “охотника” за сокровищами прошлого Пола Кудунариса, по кличке Индиана Боунз (bones – кости). В том же году увидела свет его книга, имевшая одно название с сайтом - "The Empire of Death". Но только в этом году книга пополнила мою коллекцию тематической литературы.

Что сказать вам о ней? Это единственное в мире издание, в котором вы найдете все-все оссуарии (костницы) мира. Шикарное оформление и еще куча приятностей в том же духе. К сожалению, из-за кризиса цены взлетела в два раза, и уже не осмелюсь агитировать за ее приобретение.
Книга не состоит полностью из больших фотографий костниц. В достаточно текста, который рассказывает о первых оссуариях, о том, как подобные сооружения распространялись по свету. Есть снимки, которые не выкладывались на сайте.
В этом году у Пола выходит новая книга про скелеты в церквях (см. пост ниже на странице):

“Я работал над очередной книгой, обследуя различные склепы, когда наткнулся на факт существования этих скелетов.
Чем больше я узнавал о них, тем настойчивее становилось мое желание поведать эту захватывающую историю широкой публике. После того, как они были найдены в римских катакомбах, власти Ватикана подписали сертификаты, объявляющие их мучениками. Потом кости были сложены в ящики и отправлены куда-то на север, где скелеты были облачены в одежды и украшены драгоценными камнями, золотом и серебром. Занимались этим, в основном, монахини.
К ним могли быть допущены только те, кто принимал священную церковную клятву: поскольку их сочли мучениками, с ними не могли иметь дело простые миряне. Эти скелеты стали символами всепобеждающей веры и были объявлены святыми в муниципалитетах.
Важность их для церкви определялась не духовными заслугами, которые были довольно сомнительны, но социальной значимостью. Они считались чудотворными и укрепляли связь людей с их городом. Это также укрепляло городской престиж
Проходя по всем этим местам, фактически, совершая паломничество во все эти соборы на мощах, я постоянно испытывал одно чувство – чувство абсолютного безвременья. Безвременья и единства. Вот я стою и смотрю на прошлое – и в то же время я заглядываю в своё будущее. Всё, что было, и всё, что ещё впереди, – всё это соединено в каком-то неразрывном цикле”.

Представляем вашему вниманию интервью Пола Кудунариса.


Профессор со своей коллекцией


-Веселая жизнь мумий (+18)-

"Меня всегда интересовала культура смерти, даже в детстве: я сидел и рисовал могильные камни, что, конечно, очень беспокоило мою мать. Особый стимул, который привёл меня к работе над фотографиями и книгой, пришёл несколько лет назад в Чехии. В Седлеце есть очень известная церковь, разукрашенная костями, - Кутна Гора. Но особенно меня вдохновила открывшаяся возможность посетить другую, столь же фантастическую, но менее известную комнату из костей. О ней мало знали даже люди из городка, где она располагалась. И я заинтересовался, как много других памятников человеческой смертности, украшенных останками людей, есть в мире. Они забыты или заброшены просто потому, что мы в современном мире слишком беспокоимся о необходимости иметь дело с мёртвыми, чтобы замечать жизненную силу и духовную значимость, которые скрыты в них. Я провёл небольшое предварительное исследование и понял, что таких мест намного больше, чем я мог бы предположить. Быть мёртвым - это уникальное состояние. То, что человек "мёртв", означает, что все жизненные функции его тела остановились. И хотя могут быть детали того, как именно вы умрёте, всё равно - от сердечного приступа или от нарушения работы мозга, в Нью-Йорке, Лондоне или Каире, вы всё равно умираете. Но "смерть" для меня - не более чем граница между двумя группами людей. Группой живых и группой мёртвых. Эта граница варьируется от культуры к культуре. Граница может быть мягкой и подвижной, и через неё может быть всё ещё возможен диалог - при этом мёртвым отводится определённая роль в мире живых. Но она может быть и жёсткой, и тогда пересечение её табуировано.
Современная западная культура относится ко второму варианту; в течение уже почти целого века мы находимся на "жёсткой" стороне. Но моя работа показывает и "мягкие" границы.
В кросскультурном и историческом контексте мы видим, что "мягкие" границы между жизнью и смертью всегда были более приняты, чем "жёсткие".
Да, это мы странные, а не они. Но это не значит, что все другие культуры фетишизируют смерть так, как это показано у меня - совсем нет, и необязательно фетишизировать останки, чтобы можно было вести речь о "мягких" границах".
Наше нынешнее отношение к мёртвым и то, как мы стараемся отгородиться от них, необычно с культурной и исторической точек зрения.
Моё отношение к смерти (или моё понимание смерти) радикально изменилось в процессе моей работы, потому что понимание логики установления этих границ пришло ко мне за это время. Мне нравятся мумии, сохранившиеся в церквях в Южной Италии и Сицилии - не только из-за того, как они представлены, но и из уважения к тем, кем они были, и к тому, как люди обходились с их телами.
Самое важное для меня - то, что с мёртвыми обращаются в соответствии с культурными и духовными ценностями общества. Поэтому есть много правильных путей. Я бы никогда не сказал, что одна культура обходится со смертью "правильно", другая - "неправильно". Я очень быстро понял, работая над этим материалом, что мне нужно перестать проецировать свои представления о правильном и неправильном на увиденное. Есть более и менее подходящие с психологической точки зрения способы воспринимать смерть. Психологи говорят, что в культурах, которые постоянно сталкиваются с напоминаниями о смерти, люди живут более счастливо и лучше приспосабливаются к возрастным изменениям, потому что меньше беспокоятся о смерти. То, как мы на Западе воспринимаем смерть, хуже для душевного здоровья, чем во многих иных культурах и в другие исторические периоды" - Пол Кудунарис (пер.fishki.net)