Тсантса (цанца)— особым образом высушенная человеческая голова. Черты лица сохраняются, но размером она становится с кулак.
С древнейших времён люди украшали себя ожерельями из когтей хищников, их шкурами, делали головные уборы из перьев птиц. Военные трофеи из частей тел поверженного противника часто являлись желанной добычей воина, который полагал, что с приобретением оного он получал часть его магической силы. Во многом людоедство первобытных обществ вытекает из этой предпосылки.
Индейцы Северной Америки широко известны как «охотники за скальпами». Индейцы южноамериканских Анд, и прежде всего хиваро, главным трофеем считают тсантсу. Убитым неприятелям хиваро отрезали головы, стягивая особым способом кожу с головы, наполняли её горячим песком и только им известным образом уменьшая эту голову до размеров теннисного мяча. Причём лицо полностью оставляет прежнее подобие, а волосы, сохраняющие свою прежнюю длину, как будто становятся длиннее. В настоящее время охота за головами преследуется и находится под запретом, однако на деле за определённую сумму можно заказать себе подобный сувенир. Спрос на этот трофей ведёт к росту преступности.
-
Тсантса показывается в современном кино и мультфильмах, как частый товар различных «лавок ужасов» или атрибут зловещих колдунов и обрядов. Её можно увидеть в фильме Битлджус, в мультсериале «Симпсоны» (4-й сезон, «Treehouse of Horror III»), в детском кинофильме о похождениях Гарри Поттера, в фильме Пираты Карибского моря 3, в сериале «Коломбо» (8-й сезон, «Большие манёвры (Grand Deceptions)»), «Монстры на каникулах» и проч.
Википедия
-Священные головы профессора Гасто (журнал "Вокруг света", Сентябрь 1995)-В престижном районе Марселя, на шикарной вилле есть комната. А в ней — высушенные, бальзамированные, украшенные мозаикой или ракушками... человеческие головы.
Сразу вспоминается известная французская сказка. У хозяина этой комнаты, профессора Гасто, тоже есть борода, правда не синяя, а, как говорят французы, — «соль с перцем».
Вот голова, принадлежавшая женщине из племени мундуруку, живущего в бразильской Амазонии. Волосы длинные и волнистые, украшенные сухими цветами. В глазницы вставлены зубы тапира, они удлиняют линию глаз и придают лицу вневременной, безмятежный вид. Этот и другие экстравагантные «трофеи» свидетельствуют о странном пристрастии профессора к собиранию предметов погребальных культов разных народов.
Анри Гасто, элегантный шестидесятилетний мужчина, известный нейропсихиатр, занимающийся проблемами эпилепсии, хранит у себя больше священных голов, чем, наверное, все музеи антропологии мира. Обладатель этого необычного сокровища неплохо чувствует себя как в роли директора Института нейрологических исследований при госпитале в Тимоне, так и исследователя примитивного искусства. Профессор Гасто знает все о любом из ста двадцати экспонатов своей коллекции: где и кто нашел каждую священную голову и даже предполагаемую причину смерти.
Экспонаты его частной коллекции уникальны. Например, головы воинов враждовавших индейских племен Амазонии — хиваро и мундуруку.
Каждая косичка, спускающаяся, изо рта, символизирует врага, убитого воином, прежде чем сам он разделил его судьбу. Красивейший экспонат — череп из Мексики, украшенный турецкой мозаикой и обсидианом (вулканическим стеклом). К сожалению это всего лишь отличная подделка под священную голову доколумбовой эпохи. Зато нет никаких сомнений в оригинальности головы из Новой Ирландии (Папуа — Новая Гвинея), достроенной с помощью пасты, изготовленной из молока кокоса, сушеных лиан и мякоти хлебного дерева, и напоминающей театральную маску. Из Папуа привезено и раскрашенное цветными глинами панно с головой воина одного из племен реки Сепик. Для сравнения художественных стилей в этой же витрине помещен скромный череп в очках с Соломоновых островов.
Очки сделаны из срезов тихоокеанских раковин. Какая-то колдовская магия исходит от этих усохших загримированных священных голов, дошедших до нас из глубин времен и собранных здесь, на вилле профессора Гасто. Как же случилось, что врач-психиатр стал охотником за головами?
«Изучая человеческий мозг, я ставил себе научные и философские вопросы о механизме его функционирования, о способности к мышлению. Меня всегда поражала жизненная энергия человека и его страх перед смертью, — говорит профессор часто навещающих его туристам. — Во все времена человек плохо переносил ее неизбежность. И чтобы преодолеть тоску, он замаскировал, приукрасил лицо смерти».
...Научный конгресс в Рио-де-Жанейро — и вот Анри Гасто, его участник, в сердце Амазонии. Как не воспользоваться возможностью изучить древний ритуал обезглавливания и уменьшения голов? Хотя это очень непросто. И первому встречному секреты не раскрывают.
Охота за головами была вызвана не столько кровожадностью индейцев, сколько страхом и суевериями. С младенчества внушали им шаманы, что нет естественной смерти. Что бы ни случилось плохое: болезни, смерть, ранения, падеж скота, неурожай — во всем виноват шаман враждебного племени или же злой дух, вселившийся в воина-чужака.
Племя шуаров, живущее в верховьях Амазонки, всегда считало, что правду можно узнать только во снах, когда дух не обременен плотью, а дневная жизнь человека — это сплошной обман. Чтобы отвести зло, все члены племени начинали под руководством шамана сложную череду обрядов. Это и ритуальные танцы с трещотками, и раскраска тела для отпугивания злого духа, и магические заклинания. Для усиления «сновидений» все участники обрядов принимали одурманивающие средства. В состоянии транса шаман указывал на врага, наводящего порчу, и тогда все воины племени обязаны были объявить ему войну, выследить и убить. Другое племя в ответ начинало мстить. И так возникал вечный круг страха и вражды.
Но, даже убив врага, воин-победитель не чувствовал себя в безопасности, скорее, наоборот.
Шаманы внушали индейцам, что мертвый враг еще страшнее живого. Отсюда и пошел обряд «тсантсы» — уменьшения головы врага. Его цель — не только укротить враждебный дух, но заставить его служить себе и племени, иначе он убьет и своего победителя, и всех его родных. Поэтому, вопреки воле шамана, индеец старался переселиться в другое место, благо, безбрежные леса Амазонии это позволяли, лишь бы не убивать врага и не вызывать его дух и духов его соплеменников.
Ходит множество легенд о магических заклинаниях, с помощью которых индейцы уменьшают человеческую голову вместе с черепом. На самом деле речь идет лишь о сжатии кожи, снятой с черепа, и придании ей формы головы, хотя и этот процесс до сих пор не очень ясен этнографам.
Обряд тсантсы длительный, требовавший терпения и ловкости от воина, не говоря уже о постоянном страхе за свою жизнь. Он не должен был прикасаться к оружию (оно могло быть заколдовано духом убитого), заплетать свои волосы, разрисовывать себя, украшать перьями, носить — только узкую повязку на бедрах, обязан был соблюдать строгий пост, подкрепляя силы лишь побегами пальм и вареной маниокой. Его не допускали к женам, и даже спал он вне общего жилища.
Обряд длился два-три месяца, и все члены рода участвовали в сложных ритуальных действиях. В промежутках между ними саму тсантсу — голову врага, высушенную и заполненную камешками и песком, подвешивали за лиану над очагом, где дым завершал процесс ее консервации, и кожа приобретала темно-коричневый цвет. Лицо сжималось до размера кулака, сохраняя при этом черты лица умершего. Злой дух был покорен. Голова врага становилась священным оберегом племени воина-победителя.
Участвуя в научных конгрессах и конференциях, проходивших в разных странах, Анри Гасто всегда использовал редкие свободные минуты, чтобы войти в контакте продавцами и перекупщиками древних реликвий. Иногда страсть коллекционера заводила его в дебри Папуа — Новой Гвинеи или на остров Борнео, жители которого грешат каннибализмом.
Профессор говорит о губительном влиянии туризма на жизнь примитивных племен. В некоторых районах он породил торговлю головами и телами умерших, обработанными под обереги племени хиваро. Вам могут подсунуть такую подделку на рынке Манауса за бешеные деньги. Непрофессионал и не догадается, что эти высушенные головы, принадлежали скорее мертворожденным или умершим от болезней новорожденным детям. А настоящую антропологическую редкость вы найдете в Музее американских индейцев в Нью-Йорке или в коллекции профессора Гасто. Есть такие ловкачи, мастера подделки, которые знают, как обработать дымом черепа и высушить их в горячем песке, чтобы кости затвердели, а кожа приобрела древний вид, но сам ритуал бальзамирования и консервации уже не исполняется — слишком хлопотно.
Разоблачая этих мошенников, Анри Гасто все же признает, что и сам обязан им несколькими прекрасными подделками под примитивное искусство. Будучи знатоком, он предпочитает общаться с проверенными торговцами древностями из Парижа или Нидерландов, с некоторыми из них он знаком более двадцати лет. Профессор любит посещать аукцион Сотби в Нью-Йорке, на котором каждый год продают два-три прекрасных экземпляра этнографического искусства. Но инфляция на этом рынке ошеломляет. За несколько лет цены на раритеты выросли в сто раз. Правда, и настоящие находки редки.
Анри Гасто вспоминает о путешествии, которое совершил сразу после войны. Он стал тогда свидетелем необычной находки — хранилища черепов племени фон в Дагомее (сейчас — Бенин). Обычаи племени требовали сохранения всех черепов умерших соплеменников. В случае пропажи хоть одного черепа, закон предписывал назначить нового вождя. А кому хочется потерять власть и прослыть нерадивым правителем? Вот почему воины племени фон совершали ночные набеги на лагеря немецкого экспедиционного корпуса, чтобы с риском для жизни вернуть головы соплеменников, погибших на поле боя, которые немецкие солдаты брали как трофеи.
Как настоящий фанат, профессор Гасто, уж если начинает говорить о происхождении разных погребальных культов, — его не остановить. Он рассказывает лучше, чем иные научные книги: об островах Томан из архипелага Новые Гебриды, о черепах из Мексики с цветной мозаикой, о море у Андаманских островов, откуда у него есть великолепная голова, украшенная ракушками...
Пряча улыбку в седеющей бородке, мэтр заключает: «Официально больше нет охотников за головами, так как считается, что открыты все примитивные племена планеты: переписаны, засняты, зарисованы все их малейшие жесты, танцы, праздники, обряды, костюмы, татуировки. Как феномен первобытнообщинного строя, охота за головами перестала существовать, хотя отдельные случаи и возможны».
-Статья из "Тайны XX века"-
© Ирина Степкина
Удивительная кинопленка
Как-то раз американскому ученому-исследователю Пирсу Джиббону попалась кинопленка, отснятая в 1960-х гг. На ней был полностью запечатлен процесс изготовления тсантса. Автор фильма – польский путешественник Эдмунд Белявский. Исследователь племен Южной Америки, он в свое время обратил внимание на то, что существует огромный спрос на зловещие «сувениры» – европейцы охотно скупают человеческие головы и даже собирают целые коллекции.
Экспедиция Белявского в джунгли была рассчитана на 6 месяцев, но затянулась на 3 года. Путешественники заблудились в бассейне Амазонки, и им пришлось бросить часть съемочного оборудования и отснятого материала, но эта, как выяснилось, самая важная запись сохранилась.
Пирс задался целью выяснить, действительно ли это подлинный ритуал и настоящая ли человеческая голова на пленке. С этой мыслью он отправляется в Эквадор, называемый «родиной» тсантса, потому что наибольшее количество упоминаний об этой технике отсылает исследователя к индейским племенам, обитающим на северо-западе Южной Америки, в джунглях Амазонки. Свое путешествие ученый начал с музея Гольди (Бразилия), целиком посвященного Амазонке, где надеялся выяснить хотя бы примерное направление поисков. Работники музея рассказали, что в настоящее время техника изготовления тсантса забыта, но еще 40-50 лет назад «сушеные головы» пользовались огромным спросом у туристов, а основными поставщиками такого товара были индейцы племени шуар. Сейчас изготовление тсантса запрещено по всей Южной Америке, но известно, что еще множество «охотников за головами» зарабатывают подобным образом.
Путешествие в прошлое
Итак, команда Пирса Джиббона отправилась в самое сердце джунглей Амазонки. В одной из шуарских деревень Пирс остановился и показал вождю и местным жителям запись Белявского.
Зрелище не шокировало никого, вождь спокойно просмотрел пленку и подтвердил, что запечатленный на ней ритуал изготовления тсантса – подлинный. А местный житель, вызвавшийся быть проводником экспедиции, узнал одного из людей на экране. Он рассказал, что этого человека зовут Кампурин, и он живет в соседней деревне Тукупи. Это была необыкновенная удача. Прежде чем отправиться на поиски Кампурина, Пирс попытался узнать о тсантса у вождя. Однако вождь заявил, что у шуар почти не осталось людей, умеющих делать маленькие головы. «Нас обижает клеймо „охотников за головами“», – сказал он, но добавил, что если белые люди будут и дальше так бесцеремонно обращаться с землями индейцев, то он лично обратится к памяти предков и сделает тсантса из голов европейцев. (Речь шла о разгоревшемся в это время конфликте между племенем и шахтерами, добывавшими золото неподалеку от деревни.)
Попасть в Тукупи оказалось не так просто: до многих шуарских деревень можно добраться только на лодке. Выяснилось, что Кампурин действительно жил в этой деревне, но уже год как умер. Однако индейцы рассказали, что рядом живет родной брат Кампурина – Цанит, и, возможно, он сможет помочь «белым людям».
Брат изготовителя тсантса Цанит был очень растроган, увидев своего брата на пленке живым, молодым и сильным. Цанит рассказал, что Кампурин действительно владел техникой изготовления тсантса, и запись сделана именно в этих краях, в окрестностях Тукупи.
Оружие или сувенир?
С какой целью индейцы изготавливали тсантса? До середины ХХ в. племена в сельве Амазонки находились в состоянии вялотекущей войны. Кровная месть процветала, и за убийство одного следовало ответное кровопролитие. Врагу отрезали голову, а чтобы его дух не смог отомстить, из нее изготавливали такую «куклу» и хранили в доме. Тсантса были изначально символом мощи племени, они служили для запугивания врагов, будто говоря своим видом: «Вот что произойдет с тем, кто придет сюда с недобрыми намерениями».
Когда-то «бледнолицые» боялись вторгаться в джунгли, но затем роли поменялись: при появлении европейцев сами индейцы начинали проявлять беспокойство из страха… лишиться собственной головы. Тсантса стали ходовым товаром, за который белые платили неплохие деньги. Они подкупали индейцев, и те, раздобыв голову врага или просто соседа, изготавливали из нее жуткий сувенир.
Страшный древний ритуал превратился в прибыльный бизнес.
До сих пор в Кито, столице Эквадора, можно найти настоящую человеческую голову тсантса. Стоимость таких экспонатов в среднем составляет около тридцати тысяч долларов. Прекратить процесс торговли головами властям пока не удалось – то там, то тут появляются сообщения о находках обезглавленных тел. Получается, что древний ритуал никуда не исчез.
Древний ритуал
У ученых и туристов изготовление тсантса всегда вызывало живой интерес. Каким образом индейцы уменьшают человеческую голову до размера кулака, при этом сохраняя все черты лица умершего человека? На найденной пленке видно, что это очень долгий и трудный процесс. С отрубленной головы аккуратно снимают кожу и вынимают череп. Основная сложность – сохранить лицо, так как мышцы там очень плотно прилегают к коже. Потом снятый скальп варят в кипящей воде, но недолго, чтобы не повредить волосы. Следующий этап – сушка, голову набивают раскаленным песком и камнями, вычищая остатки тканей. Затем снова держат некоторое время в кипятке и опять сушат. Таких повторений может быть около десятка. В процессе кожа сжимается, голова становится маленькой, а вот волосы остаются практически в первозданном виде, поэтому так непропорционально смотрятся объемные шевелюры на тсантса.
Когда мастер заканчивает работу по сушке головы, он сшивает иглой веки, чтобы дух убитого не мог увидеть своего обидчика, губы тоже сшиваются, не давая возможности попросить о помощи.
Весь процесс сопровождается ритуальными песнями и танцами для усмирения злых духов. Окончательно готовой голова считается через неделю.
Миролюбивые шуар
Шуар долгое время были известны как кровожадные «охотники за головами», и Пирс Джиббон постарался выяснить, так ли это на самом деле. Оказалось, что в настоящее время это довольно миролюбивый народ, заработавший себе репутацию отличных воинов и защитников своей земли. Однако то, что их предки изготавливали тсантса из голов своих врагов, никак не тревожит их память – племена шуар с уважением относятся к своей истории, к знаниям и ритуалам древних. Тем не менее, до сих пор в языке шуар и близкородственных к нему существует поговорка-напутствие, аналогичная нашему «Счастливого пути!»: «Береги голову!»
***
За что отрезают головы, или Индейцы по ту сторону Пастасы. Андрей Шляхтинский, Наталья Ародзеро©
Головы режут до сих пор. Далеко в джунглях. По-тихому, но режут. И сушат, уменьшают до размера кулака. А проделывают все это настолько искусно, что голова сохраняет черты лица своего некогда живого хозяина. И вот такую «куклу» называют тсантса. Изготовить ее – целое искусство, которое некогда практиковали индейцы шуар, слывшие самыми известными охотниками за головами в Эквадоре и Перу. Сегодня же, когда шуар сделались «цивилизованными», древние традиции сохраняют близкие им по языку и обычаям ачуар и шивиар – их заклятые враги. И – не менее заклятые враги между собой. В наши дни былая вражда никуда не исчезла. Просто она завуалирована.
- Мой отец настоящий ачуар, – говорил Тайш на третий или четвертый день нашего знакомства. – Он живет отдельно, у него свой дом – хеа. Он не говорит по-испански и умеет делать тсантса.
Ну а ты, Тайш? Знаешь ли ты, как сделать тсантса, уменьшив человеческую голову до размера апельсина?
Признаюсь, мне безумно интересно поговорить на эту тему, но сам я не поднимал ее до сих пор. Не было подходящего момента, а задавать столь деликатные – согласитесь – вопросы в лоб я не хотел. Ибо если человек не хочет рассказывать, то он и не расскажет ничего, пока сам не сочтет нужным сделать это. И вот, кажется, время настало.
Но прежде чем я поведаю о том, что же мне удалось выведать у Тайша, стоит сказать несколько слов о самих индейцах ачуар.
В прежние времена их, а также шуар, шивиар, уамбис и ауахун, или агуаруна, испанцы называли «хибаро». Все они говорят на близкородственных языках, живут как в Эквадоре, так и в Перу. Все пользовались славой охотников за человеческими головами, все воевали между собой, а сообща противостояли попыткам испанского вторжения на свои земли. Любовь исследователей-антропологов они завоевали благодаря древним традициям, а «туристически» настроенных обывателей влекут их длинные духовые трубки-уум, красочные головные уборы-диадемы из перьев птиц – тауасап, обычай иметь несколько жен и уже упомянутые мною навыки в отрезании и уменьшении вражьих голов.
Сушеные головы – особый разговор. На сороковые годы прошлого века пришелся рассвет торговли маленькими «куклами». В джунглях шла непрекращающаяся война, замешанная на традиции кровной мести и торговли оружием. В те времена торговцы платили из расчета одна тсантса – одно ружье. В заказах недостатка не было, так как иностранцы из Северной Америки и старушки-Европы с удовольствием приобретали экзотичные сувениры за немалые деньги в крупных туристических центрах Амазонии. Например, в Икитосе, что стоит в месте слияния двух рек: Нанай и Амазонка.
Когда-то европейцы боялись вторгаться в джунгли, населенные индейцами «хибаро». Сегодня же в дальней сельве на каждого пришлого «белого» – апачи смотрят с подозрением. Из-за страха… лишиться головы. Именно так. В наши дни тсантса – редкость. Я имею в виду настоящие, а не те поделки из коровьей кожи, что продаются в сувенирных лавках во всех крупных городах Эквадора и на востоке Перу. Раз редкость, то цена на нее среди коллекционеров высока. А где большие деньги, там и желающие их заработать. Поэтому кое-кто из «белых» отправляется в сельву, подкупает кого-нибудь из индейцев и тот добывает ему голову, которая затем становится размером с кулак.
Прежде за каждое убийство отвечали убийством. Кровная месть процветала. Так что любой воин, убивший неприятеля, точно знал, что родственники последнего будут мстить ему. Фактически, до середины двадцатого века, а в отдаленных районах и позже, «хибаро» жили в условиях постоянного вялотекущего военного конфликта, а их дома были закрыты стенами из расщепленных стволов пальмы уви: так делают, когда ожидают нападения. Однако, поближе познакомившись с ачуар, я с удивлением узнал, что в наши дни человек, добывший голову, часто может откупиться, не рискуя потерять собственную.
Откупаются скотом. Коровами, которых завезли в джунгли миссионеры и колонисты-метисы. Цена варьирует от восьми до десяти коров, при цене каждой восемь сотен долларов. Я говорю об Эквадоре. О существовании подобной практики знают все в лесах, где живут ачуар, однако афишировать ее не принято. Таким образом, заказчик-«белый», заплатив воину откупные, плюс деньги за работу, может получить вожделенную тсантса, которую либо оставит себе, либо перепродаст на черном рынке с огромной выгодой для себя. Это нелегальный, рискованный, очень специфичный бизнес, и кому-то он может показаться грязным. Однако он существует на протяжении, по меньшей мере, последних полутора сотен лет. Только цена голов в разные времена была различной. И, по крайней мере, в его основе – древние военные традиции, в отличие от гораздо более молодого бизнеса, когда людей из отдаленных районов джунглей вывозят легкомоторными самолетами как доноров для последующей трансплантации органов. Но это – совсем другая история.
За пределами сельвы среди не особо сведущей публики слава главных «головорезов» закрепилась за индейцами шуар. Однако, в действительности, основными поставщиками сушеных голов для «белых» всегда были ачуар: у последних отсутствует сложный и долгий ритуал, связанный с укрощением духа поверженного врага, практикующийся у их «родственников» шуар. Поэтому они не придавали особого значения тсантса, рассматривая их как трофей и товар, который с выгодой можно продать апачи.
Итак, как же индейцы добиваются того, что голова взрослого человека становится просто таки крошечной? Для тех читателей, кто не верит в возможность уменьшения черепа, я сразу же поясню, что уменьшается не вся голова, а только снятая с нее и специальным образом выделанная кожа. Хотя когда-то народная молва приписывала индейцам способность уменьшать и черепа. Да и сегодня подобные слухи ходят среди полуграмотных метисов.
На отрезанной голове поверженного противника с обратной стороны делается длинный надрез, идущий от темени до шеи вниз, после чего кожа аккуратно стягивается с черепа вместе с волосами. Это похоже на то, как обдирают шкуры с животных, чтобы впоследствии выделать их или набить чучело. Самое ответственное и трудное на данном этапе – осторожно снять кожу с лица, так как здесь она крепко соединяется с мышцами, которые воин подрезает хорошо наточенным ножом. После этого череп с остатками мышц выбрасывается как можно дальше – он не представляет никакой ценности, – а индеец приступает к дальнейшей обработке и изготовлению тсантса.
Для этого связанную лианой человеческую кожу на некоторое время опускают в горшок с кипящей водой. Кипяток убивает микробов и бактерий, а сама кожа немного усаживается и сжимается. Затем ее вытаскивают и насаживают на острие воткнутого в землю кола для того, чтобы она остыла. Из лианы капи делается кольцо того же диаметра, что и будущая, готовая тсантса и привязывается к шее. При помощи иголки и нити из волокна пальмы матау, воин зашивает разрез на голове, который он сделал, когда сдирал кожу.
Индейцы ачуар начинают уменьшать голову в тот же день, не откладывая. На берегу реки воин находит три округлых камешка и накаляет их в костре. После этого один из камней он засовывает через отверстие в шее внутрь будущей тсантса и катает его внутри так, чтобы тот сжигал приставшие волокна плоти и прижигал кожу изнутри. Затем камень извлекается и снова кладется в костер, а вместо него в голову засовывают следующий.
Непосредственное же уменьшение головы воин производит раскаленным песком. Его берут с берега реки, насыпают в разбитый глиняный горшок и греют на огне. А затем высыпают внутрь «головы», наполнив ее чуть более чем на половину. Наполненную песком тсантса постоянно переворачивают для того, чтобы песок, перемещаясь внутри нее, словно наждачная бумага стер приставшие кусочки мяса и сухожилий, а также истончил кожу: ее потом легче уменьшить. Действие это повторяется много раз подряд, прежде чем результат окажется удовлетворительным.
Остывший песок высыпается, вновь раскаляется на огне и снова насыпается внутрь головы. В перерывах воин начисто выскребает внутреннюю поверхность тсантса ножом. Пока кожа с головы убитого противника сушится подобным образом, она непрерывно усаживается и вскоре начинает напоминать голову карлика. Все это время воин руками подправляет искаженные черты лица: важно, чтобы тсантса сохраняла облик поверженного врага. Этот процесс может продолжаться несколько дней и даже недель. В конце кожа головы усаживается до одной четвертой своей нормальной величины, делается абсолютно сухой и жесткой на ощупь.
В губы вставляются три пятисантиметровые палочки из прочной древесины пальмы уви, одна параллельно другой, которые выкрашены в красный цвет краской из семян кустарника ипьяк. Вокруг обвязывается хлопковая полоска, также выкрашенная в красный цвет. После чего вся тсантса, включая лицо, чернится углем.
Естественно, в процессе сушки кожа с головы ужимается. Но длина-то волос остается неизменной! Вот почему шевелюры на тсантса кажутся непропорционально длинными по отношению к размерам головы. Бывает, что их длина достигает одного метра, однако это не означает, что тсантса была сделана из головы женщины: среди ачуар до сих пор многие мужчины носят более длинные волосы, нежели женщины. Впрочем, хоть и не так часто, попадаются и уменьшенные женские головы.
Если кто-то полагает, что индейцы ачуар отрезают головы и делают тсантса только из людей, то это глубокое заблуждение. Ленивец – уйюш, как называют его «хибаро», также лишается головы, если попадается на пути у охотника-воина. А все потому, что он до сих пор сохраняет свою человеческую сущность, несмотря на внешность животного. Ведь когда-то, давным-давно, все животные и птицы были людьми. Они жили, как люди, разговаривали, как люди, но потом превратились в зверей. И только ленивец, сменив внешность, по сути своей остался ачуар, но только из чужого племени. А раз из чужого племени, издалека – то он враг. Вот почему ачуар и сегодня поступают с ленивцем также как и с человеком.
С тех пор, как у ачуар в избытке появились металлические ножи, а случилось это около ста лет назад, головы стали резать именно ими. Хотя, как рассказывают старики, до того пользовались своими орудиями – каменными топорами, острыми ножами из пальмы уви и прочными раковинами моллюсков.
Во время моего пребывания в лесах Транскутуку мне открылся еще один весьма интересный, даже удивительный, но мало кому известный факт. Правда, касается он не ачуар, а их соседей шуар. Оказывается, не только мужчины еще в недалеком прошлом отправлялись на «охоту за головами», но и… женщины! И хотя таких было очень немного, но некоторые жены сопровождали своих мужей в военных набегах, и случалось, сами приносили головы убитых врагов и участвовали в мужской церемонии наравне с мужьями и братьями. Так что рассказы, которые время от времени я слышал среди индейцев-кичуа к северу от реки Пастаса – южной границы между их землями и «хибаро» – о женщинах шуар, или аука уармис, как их называют, встречавших мужчин-кичуа в сельве и убивавших их, обрели реальную основу.
Кстати сказать, индейцы «хибаро» не единственные, кто отрезает и высушивает вражьи головы. Точнее, были не единственными когда-то. Перелистывая старую подшивку журнала «Природа и люди» за 1911 год я совершенно случайно наткнулся на следующую заметку под названием «Бразильская мумия»:
«Один из исследователей Бразилии привез оттуда ценную этнографическую коллекцию, где первое место занимает набальзамированная голова племени Мундурукус. Племя это до сих пор сохранило варварский обычай обезглавливать побежденного врага, бальзамировать затем его голову, украшать ее по-своему, и в таком виде сохранять ужасный трофей. Длинные подвески из перьев обрамляют лицо мумии, резцы одного из земноводных грызунов заменяют глазные яблоки, нижняя губа прошита длинными шнурками, концы которых висят изо рта. Дикари верят, что таким образом убийца вполне огражден от загробной мести убитого.
Тайна приготовления мумий строго охраняется туземцами от любопытства туристов, которые, конечно, заинтригованы приемами бальзамировщиков. Некоторые племена достигли такого совершенства, что их головы как-то съеживаются, ссыхаются и, не изменяя черт лица, становятся величиной с кулак…
Еще лет пятнадцать тому назад такую мумию легко было приобрести у дверей любой гостиницы, куда сносили их массами скупщики и продавали путешественникам.
Но вскоре выяснилось, что туземцы устраивают настоящие облавы на людей и оскверняют кладбища с целью добыть побольше человеческих голов. Тогда правительство вмешалось, запретив продажу мумий; церковь со своей стороны постановила предавать анафеме тех, которые дерзнут продолжать свое кощунственное ремесло, так что можно надеяться, что принятые меры вскоре прекратят преступный промысел».
Ну а закончить повествование о высушенных человеческих головах мне бы хотелось историей одного старика-ачуар с реки Чангуап, которую тот рассказал миссионерам. Вот она:
«Сандиак был великим воином. Он ходил туда, где река Канус, которую вы зовете Пастаса, течет через скалы, и там убил человека. Когда у него закончились патроны, он украл жену у Янгуама, с которым встретился раньше. Поймав его женщину, Сандиак забрал ее себе. Янгуам видел, как это случилось, но сам убежал.
Сандиак и его брат Кашин расстреляли в тот раз почти все патроны. В Канус тогда было мало воды. Поэтому, когда у всех закончились патроны, Янгуам переплыл реку, сумел ускользнуть. Свою одежду он бросил на берегу. Вот так, голым, спася Янгуам. Поэтому Сандиак увел с собой только жену. А всех его родственников убил. Только Янгуам убежал.
И после того, как убежал Янгуам, Сандиак продолжал воевать с другими мужчинами. Он был великим воином, и он убил моего дядю, которого звали Пиитур, – брата моей матери. Сандиак сражался с ним и победил. Мой дядя тоже побеждал до того. Сандиак убил всех его сыновей, а дядя всех детей Сандиака. Покончив с Пиитуром, Сандиак сражался с другим человеком, а потом поссорился со своим братом Кашином и принялся мстить ему. Когда один из них убивал сына другого, то он, в свою очередь, тоже мстил. И когда кто-то убивал друга другого, то и тот в ответ убивал. Кашин всегда мстил. Когда была война*, Кашин храбро сражался, так рассказывают.
Сандиак сражался вот как. Если убивали его родственника, он, преследуя напавших, спрашивал:
- Кашин, ты здесь?
И когда тот спрашивал так, Кашин отвечал:
- Я здесь, я здесь.
Снова они стреляли друг в друга из ружей, снова расходились. Так Сандиак и Кашин долго воевали. Так они сражались и, мстя друг другу, убили еще одного человека вместе с его женой. Вот как воевали.
Остались только братья Тукуп, Сандиак, Кашин и Пиитур.
Кайяпа, который жил здесь, на Канус, тоже убили. Сандиак убил его отца Пиитура и друга Вамби. И пока все эти люди воевали между собой, Кашин тоже воевал с ними. Он всем им мстил.
И вот как-то раз Сандиак пришел в гости и увидел своих друзей. Он пришел, забыв о прошлом. И когда один из мужчин спросил его: «Как тебя зовут?», он ответил:
- Я – Сандиак. А ты?
- Я – Янгуам.
Вот с кем встретился Сандиак. С тем, кто убежал голым и в кого он много раз стрелял, но не убил. С ним он встретился. И Сандиак сказал:
- Племянник, раз мы уж встретились с тобой, давай забудем о прошлом. Давай больше не будем воевать.
Но как же Янгуам мог позабыть прошлое, если Сандиак увел его жену? И, глядя на своего врага, Янгуам подумал:
- Позже, ночью, мы убьем его.
Но вслух сказал:
- Дядя, ты способен убить человека?
И Сандиак ответил:
- Раньше я убивал многих. Но сейчас я перестал, потому что следую словам Господа.
Но Янгуам подумал:
- Сандиак здесь со своими людьми. Вот почему он не боится умереть, вот почему он не боится умереть, вот почему он не боится умереть…
Так думал Янгуам. Ночью все вместе пили хаманчи, смеялись и разговаривали. Янгуам, притворяясь, сказал:
- Дядя, ты потом угостишь меня табаком?
А сам подумал:
- Попозже, когда вы уснете, мы вас убьем.
Итак, когда все уснули, люди Янгуама пробрались в гарнизон и сказали:
- Когда все уснут, мы убьем Сандиака. Он лежит на полу.
Там, на полу, рядом спали Сандиак, его сын и друг. И люди Янгуама ночью убили их. На следующее утро командир гарнизона сказал Янгуаму:
- Ты пролил кровь. Если не хочешь, чтобы тебя схватили и отправили в карцер, закопай тела.
Тогда люди Янгуама ответили:
- Хорошо.
Они отнесли труп Сандиака к Канус, связали его лианой и бросили в воду. Когда они пришли к реке, то отрезали голову Сандиаку, а тело выбросили в Канус. Трупы остальных тоже оттащили на середину реки и выбросили. Но голову отрезали лишь у Сандиака. Они забрали голову, потому что были шивиар, а те всегда уносят головы, чтобы играть с ними. Так вот убили Сандиака. Так были убиты воины, когда встретились со своими врагами.
Но в живых оставался еще Кашин, брат Сандиака. Он убивал людей тем же способом, и убил больше двадцати пяти человек. Тукуп убил тридцать пять. А потом убили самого Тукупа.
Когда убили Сандиака, его брат Тукуп сказал:
- Почему они сделали это? Давайте воевать.
И он, мстя, убил еще трех человек. А потом пришел Вашикьят и убил самого Тукупа. Затем, спустя какое-то время, он убил и сына Тукупа. Так Вашикьят отомстил два раза. Так рассказывают».
***
-Трофейные головы индейцев хиваро-©
Несмотря на то, что по всему миру известны культуры охотников за головами, традиция отсечения, сжатия до размера кулака и иссушения человеческих голов (тсентса), распространенная среди группы хиваро, поражает своей древностью. Эти индейцы обитают в эквадорской и перуанской части Амазонии. Их примитивные сообщества сумели завоевать внимание западного мира благодаря своим странным, таинственным обычаям. Некоторые индейцы хиваро до сих пор живут в изоляции, как и прежде, сохраняя свой традиционный уклад.
Племена хиваро подразделяются на четыре подгруппы, или четыре диалекта, распространенных в тропических лесах Эквадора и Перу. Группы эти носят названия ачуар, агуаруна, уамбиса и шуар.
Хиваро практически единственные индейцы, кто успешно восстал против Испанской империи и смог противостоять всем попыткам испанцев завоевать их и подчинить своей власти. Они сумели сдержать натиск армий инка, которые пришли на их земли в поисках золота, и защитили свою территорию от первых конкистадоров. Индецы хиваро известны, как очень воинственная группа, яростно отстаивающая свою свободу и независимость и не желающая подчиняться кому-либо.
Индейцы хиваро заработали репутацию лютых воинов, которая отличает их от других индейских соседей. А все из-за той дикости, ярости, что они проявляют по отношению к любому врагу. Ранние испанские хроники повествуют о том, как в 1599-ом году племена хиваро объединились и напали на два поселения, где убили около двадцати пяти тысяч белых людей. Та резня в Логроно имеет мало себе равных по жестокости. Атака вдохновила на бунт коренных жителей тех земель, которых чужаки облагали налогом в рамках развитой торговли золотом. После выяснения бессовестности действий губернатора индейцы залили ему в горло расплавленное золото, так, что его внутренности сгорели. Так же были убиты остальные испанцы, вместе со старыми женщинами и детьми. Молодых же женщин индейцы забрали для своих нужд в качестве рабынь в свой клан. Само же поселение было разрушено до основания. С этого времени индейцы хиваро оставались незавоеванными, несмотря на то, что населяли один из самых богатых золотом районов Южной Америки. Их воинственность, умение и желание яростно сражаться, а также репутация охотников за головами продолжает отпугивать чужаков, которые не осмеливаются ступить на их территорию.
В доколумбовы времена искусство сжимания голов было широко распространено на территории Анд. Ранние хроники дают нам замечательные, подробные описания сжатых человеческих голов и методов их изготовления среди индейцев побережья Эквадора. Чтобы понять мотив изготовления тсантса, необходимо помнить, что по представлениям индейцев хиваро отрубленная и сжатая голова обладает тсарутама, или магической силой. Кроме того, голова, взятая у врага сразу же после сражения, была символом того, что тот, кто захватил ее в качестве трофея, выполнил долг кровавой мести перед своим родом.
Большинство индейцев хиваро посчитали бы победу над врагом неполной, или даже всю военную кампанию неудавшейся, если им не удалось бы вернуться домой хотя бы с одним (а лучше больше) таким трофеем. Обладание тсантса обеспечивало благоприятное будущее и удачу воина и удовлетворяло духов предков. Воины, имеющие тсантса, предполагали, что души покойных предков и родственников одарят их за это хорошим урожаем и доброй судьбой. А вот если же их родственники не были должным образом отомщены, они с большой долей вероятности могли предполагать всяческие неудачи в своем будущем. Индейцы хиваро гораздо больше опасались вреда, который мог быть ими получен со стороны забытых, неотомщенных духов родичей с их злой волей, нежели от злонамеренных действий духов врагов.
Более важной причиной приготовления тантса было стремление парализовать дух врага, заключенный в его голове, так, чтобы он не мог сбежать и начать мстить своим убийцам. Это действие также предотвращает продолжение жизни духа или души врага после смерти тела в другом мире, где бы он мог навредить покойным предкам. Когда воин убивал своего врага, то радовался не столько тому, что смог забрать его жизнь, сколько тому, что с этого момента становился обладателем и хозяином души жертвы. Сбор трофеев после сражения был также способом повысить личное могущество воина, называемое арутам. Однако душа покойного врага, заключенная в голове, считалась все еще опасной для племени победителей, потому и возник мотив сжатия, иссушения голов, как средство победить и разрушить дух или душу. Помимо удовлетворения от осознания выполнения долга кровной мести и захвата души врага, превращение головы в тсантса наносило смертельное оскорбление не только самому погибшему, но и всему его племени. Для воинов индейцев хиваро головы врагов были чем-то вроде медалей за отвагу.
После успешного нападения на деревню врага победители быстро резали и уродовали тела врагов, наслаждаясь местью, после чего в спешке отступали обратно, пока ошарашенные внезапным налетом жители не пришли в себя. Домой отправлялась весть о возвращении военного отряда.
После набега проводились несколько праздников тсантса, чтобы отметить удачный поход. Последующие ритуалы делились на три части, каждая из которых продолжалась в течение нескольких дней. Последняя же часть проводилась примерно через год после отмечаемого события. Разделение празднества было связано с проведением работ по посеву и сбору урожая и с отмечанием этих событий.
Первая часть празднества была посвящена крови врага, или нумпенк. Праздник проводился в доме того веа, или мастера церемоний, кто согласился быть хозяином его, ведущим. Следующая часть называлась «выполнение», или амиану, и отмечалась в доме одного из воинов, совершивших убийства врага. Как правило, хозяин этого праздника специально строил новый дом, более подходящий случаю. Третья часть была наиболее грандиозна. Она носила название напин. Тогда все охотники за головами обеспечивали празднующих едой и напитками в течение шести дней. От них ждали предоставления обильной пищи, иначе они могли бы потерять тот престиж, что был получен во время военных кампаний. Индейцы хиваро раскрашивали себя кровью и танцевали с иссушенными головами своих врагов, изображая сцены убийства. Смысл таких церемоний с тсантса в том, чтобы продемонстрировать покойным родственникам, что хиваро выполняют свой долг кровной мести перед ними, а также чтобы повысить собственный престиж. Несмотря на то, как повышался престиж хозяев, ведущих праздников, запасы их после грандиозных церемоний нередко полностью истощались. Обладание трофеями выделяло воина из равных ему и заставляло соплеменников восхищаться им и уважать. В течение этого праздника победы пленные женщины стояли неподалеку и плакали. Если же среди пленных не было ни одной женщины, то заместители их выбирались среди своих женщин племени. Они должны были оплакать каждую голову тсантса.
Что удивительно, несмотря на ту заботу и прилежание, с которым индейцы принимались за подготовку трофеев и фестивалей, головы порой почти с равнодушием отдавались детям или даже терялись в ближайших болотах.
Зачастую во время внутриплеменной войны индеец убивал врага, но не мог забрать его голову. Такое происходило по двум причинам. Во-первых, контратака враждующей стороны могла стать причиной поспешного отступления. Тогда воины-налетчики просто не успевали отрезать трофейные головы. А во-вторых, убитый индеец мог оказаться родственником кого-либо из нападающих, и тогда отрезание его головы посчитали бы крайне неэтичным поступком. В таком случае воин все равно имел право получить тсантса. Для этого он убивал ленивца и изготавливал тсантса из его головы вместо головы убитого человека. Использование головы ленивца практически было так же обычно и распространено, как отсечение настоящей, человеческой головы. По поверьям этих племен все люди являются прямыми потомками животных. Хиваро полагают, что большинство их архаичных черт идут от ленивца и считают это животное живым представителем древних времен. Соответственно, нет ничего препятствующего изготовлению тсентса из головы ленивца, который когда-то считался индейцем хиваро.
Другой известный заменитель тсентса, называемый унтсури суара, мог быть использован вместо настоящей человеческой головы. В этом случае воин-убийца просто забирал часть волос жертвы вместо обезглавливания ее. Позже волосы с помощью пчелиного воска приклеивались к тыкве-горлянке и использовались как заменитель тсентса. По поверьям индейцев, внутри их находился муисак, или мстящая душа мертвеца. Попадала она внутрь из-за присутствия на тыкве волос жертвы.
На необъятных широтах Амазонии издавна существует непрекращающаяся вражда между соседствующими племенами хиваро. Причиной ее в основном является непоколебимая вера этих индейцев в колдовство, ведьмовство и насылаемые соседями болезни. Существует фундаментальная разница между войнами, ведущимися внутри одного племени, и войнами между разными соседствующими племенами. Последняя является войной на уничтожение. Цель таких военных походов – полное истребление населения соседнего племени, с женщинами и детьми, так, чтобы в будущем некому было мстить победителям за своих мертвецов. Однако было много случаев, когда во время таких войн победители захватывали пленников, женщин и детей, отводили их в свои дома и насильно делали членами своих семей.
Так как причиной войн между племенными культурами не была надежда заполучить новые территории, вскоре после завершения битвы воины в спешке покидали земли врага, где произошла битва. Суеверный страх и неуважение к врагу заставляли хиваро отказываться от этих территорий, так как они верили, что после победы и убийства врагов там им будут угрожать сверхъестественные опасности.
Размах военных действий, связанных с кровной местью, неимоверно возрос к началу двадцатого века, и взаимное истребление стало очевидным. Но благодаря работе миссионеров со временем количество убийств стало сокращаться. Сегодня индейцы хиваро живут довольно мирно, однако они до сих пор не отказались от суеверий и все еще помнят о вреде, нанесенном их предкам соседями.
Индейцы хиваро по своей природе очень суеверный и импульсивный народ, что приводит к частым ссорам и военным столкновениям друг с другом, а также с соседними племенами. Так как в большинстве случаев убийств и естественных смертей внутри племени причиной среди индейцев хиваро принято считать злое колдовство, не удивительно, что целью для атаки чаще всего становятся шаманы или колдуны. Каждое племя старается уничтожить шаманов другого племени, чтобы тем самым обезопасить себя и освободиться от злых чар, насылаемых на них.
В целом, у индейцев хиваро существует представление о естественной смерти, однако, несмотря на это, чаще они объясняют смерть сверхъестественными причинами. Каждая смерть является звеном порочного круга мести, когда каждый раз кто-то оказывается повинен в смерти другого. Каждый индеец хиваро снедаем жаждой мести. Желание отомстить – это своего рода выражение его чувства справедливости. Этот круг кровной мести сохраняется постоянно из-за религиозных представлений, по которым душа жертвы нуждается в том, чтобы ее родственники отомстили за ее смерть. Если же выжившие родственники убитого не отомстят убийцам, то злоба мстительного духа может обернуться против них самих. Если невозможно отомстить самому обидчику, то убивают кого-то из его родственников. Когда же убийце удается отомстить, кровавая вина, или тумаши акеркама, считается искупленной и обиженная семья остается довольной.
Детей мужского пола с ранних лет обучали понятию кровной мести. Отец наказывал молодым сыновьям, которым порой было лишь шесть лет, чтобы те слушали и запоминали рассказы о различных преступлениях, совершенных против их народа. Крепкое чувство семейного суда и справедливости прививалось еще в детстве тем, кто в будущем должен был отомстить за все прежние обиды, нанесенные членам семьи. Поощряли так же представлением о вознаграждении, включающем благословение, удачу и долгую жизнь. В распрях между кровными родственниками же трофеи в виде отрезанных и иссушенных голов не собирали.
После атак на врагов жертва или жертвы убивались и немедленно обезглавливались. Иногда отсечение головы происходило, когда еще человек был жив. Головы отсекались вместе с шеей, с кусками кожи с груди и со спины. Убийца снимал свою тканую повязку с головы и пропускал ее через рот и шею трофея и привязывал его за плечом, после чего спешно покидал лагерь врага. Если же воин не имел при себе повязки, то вместо нее он мог использовать лиану.
Далее происходил процесс иссушения и сжатия головы, следующим образом. Немедленно после завершения сражения и захвата голов покинув место битвы, воины возвращались на заранее обговоренное место сбора на берегу реки, вдали о территории врага. Там, где воины чувствовали себя в безопасности, и начинался процесс сжатия. На шее сзади делался разрез и аккуратно проводился по черепу вверх, так, чтобы можно было осторожно снять кожу с волосами с черепа, который бросали затем в реку и оставляли там в качестве подарка пани, анаконде. Глаза зашивались крепкой нитью природного происхождения. Губы сжимались и скреплялись маленькой деревянной колючкой, которую позже вынимали и заменяли шнурками. Далее тсантса помещали в священные горшки для варки. Голову кипятили в специальном отваре на небольшом огне примерно полтора-два часа. Если оставить голову на более длительное время, то волосы могут выпасть. Когда голову вынимали из сосуда, кожа ее становилась темной и сморщенной, а сама она уменьшалась в три раза относительно исходного размера. Кожа выворачивалась наизнанку и вся плоть, что оставалась после варки, соскребалась ножом. Затем кожа вновь выворачивалась, а разрез сзади аккуратно зашивался. То, что получалось на данном этапе, напоминало пустую кожаную перчатку. Окончательное сжатие производили с помощью горячих камней и песка, собранных неподалеку, чтобы высушить и максимально ужать трофей. Эти камни помещались по одному сквозь шейное отверстие внутрь головы и постоянно менялись, чтобы не спалить трофей. Когда кожа усыхала настолько, что камни не могли перекатываться внутри, в пищевой миске нагревали песок и заменяли им камни. Песок проникал в полости носа и ушей, куда не могли проникнуть камни. Этот процесс повторялся несколько раз, часто. Горячие камни позже прикладывали к внешней стороне лица, чтобы просушить его и разгладить черты. Излишек волос подпаливали, а готовый экземпляр подвешивали над огнем, чтобы он стал крепче и чернее. Нагретый мачете прикладывали к губам, чтоб иссушить их.
Процесс изготовления занимал примерно неделю. Охотники каждый день занимались изготовлением тсантсук по пути обратно домой, в родную деревню, после военного похода. Последний день работы над трофеем проводили в лесу, в нескольких часах пути от деревни, где должна была проводиться первая часть праздничной церемонии. Там воины делали дыру во лбу трофейной головы и продевали сквозь нее ремешки, которые внутри головы привязывались к пальмовой палочке (чтобы ремешки не выскальзывали) так, что воин мог бы носить трофей на шее.
Индейцев хиваро очень волновал вопрос реалистичности внешнего вида трофейных голов, а потому они прикладывали столько усилий для изготовления их. Соплеменники в данном вопросе были крайне придирчивы, так что воин старался сохранить даже оригинальный вид лица своей жертвы.
В конце девятнадцатого столетия внешнему миру все еще было практически ничего не известно об индейцах хиваро в Южной Америке, кроме их мрачной традиции охоты за головами врагов. Этот обычай заинтриговывал путешественников и коллекционеров и заставлял их прокладывать долгий путь, чтоб посетить этих индейцев и удовлетворить свое любопытство. Визиты белых вызвали революцию в методах ведения войны у дикарей. Они начали покупать огнестрельное оружие и снаряжение в обмен на сморщенные человеческие головы. Индейцы хиваро поняли вскоре, что их тсантса очень ценятся чужаками, и старались угодить торговцам для того, чтобы удовлетворить свои собственные потребности.
Все больше и больше путешественников вовлекалось в эту ужасную торговлю, так что вскоре правительствам Перу и Эквадора пришлось разрабатывать суровые целесообразные законы, запрещающие торговлю человеческими головами. Законы были призваны удерживать туристов и путешественников, для которых тсантса были лишь занятными вещицами. Они не отдавали себе отчет в том, что своей заинтересованностью в такой торговле они разжигают жестокие распри между соседними племенами. Индейцы хиваро требовали за каждую голову одно ружье, чтобы их военные кампании против других племен были более успешными. В тридцатые годы двадцатого столетия трофейные головы изготавливали по заказу и продавали каждую в среднем за двадцать пять долларов.
Кроме того, начали появляться и поддельные головы, и даже образовалась новая сфера в области торговли – производство фальшивых тсантса. Развивали ее хитрые коллекционеры древностей и необычных вещей. Имитации трофейных голов делились на две категории, в зависимости от того, были ли они изготовлены из человеческих или не человеческих голов. В первом случае подделка заключалась в том, что изготавливали тсантса не индейцы хиваро и несколько иным способом. Во втором случае чаще всего брали для изделия козлиную или обезьянью кожу, но делали все так мастерски, что подделку трудно было определить сразу. Для этого следовало проверить, есть ли в ноздрях волоски. Кроме того, очень трудно подделывать сморщенное человеческое ухо. В оригинале оно сохраняет свою исходную форму, и лишь становится меньше. В подделках, как правило, отсутствуют сложные детали человеческого уха. Копии, изготавливаемые не индейцами хиваро обычно выполнены более искусно из-за применения более совершенного оборудования, чем то, которым пользовались индейцы. Таксидермисты активно влились в торговлю такими трофеями в надежде получить прибыль от продаж имитаций тсантса. Для своих нужд они в том числе использовали настоящие человеческие головы, добытые обманным путем в морге или используя трупы в госпиталях, за которыми никто не приходил.
Чтобы распознать настоящую трофейную голову от подделки, следовало очень внимательно осмотреть тсентсак. У настоящей человеческой головы в порах остается определенное количество жира. На губах трофея должны быть дырки от некогда втыкавшейся в них древесной колючки, и сшиты они должны быть толстой хлопковой нитью, а не тонкой современной. Во лбу тсентсак должно иметься отверстие, за которое его подвешивали, а лишние волосы должны быть опалены и удалены.
Информации по головам много. Сразу и не рассортируешь. Есть мнение, что около 80% голов в частных коллекциях и некоторых музеях - фальшивые. На рынки стали поступать поделки из кожи трупов, украденных из моргов, из голов обезьян или ленивцев.
Настоящую тсантсу вы можете купить где-нибудь в джунглях у проверенных людей за 10 000 (цена на 2005 год).
В комментариях (не влез в пост) рассказ Мориса Сантоса "Тсантса".