La douleur passe, la beauté reste (с) Pierre-Auguste Renoir
история7 марта 2003 года исполняется 700 лет со дня кончины святого благоверного князя Даниила Московского. В годы его правления (1276-1303гг.) Москва обрела княжеский престол и стала самостоятельным русским удельным княжеством после присоединения к ней Коломны и Переяславля-Залесского. А сам князь Даниил стал первым великим князем Москвы и "родоначальником московского княжеского дома", по определению русских дореволюционных историков.В Москве во имя святого князя освящен придел соборного храма Семи Вселенских Соборов Даниловского монастыря, основанного им в Замоскворечье, близ Серпуховской заставы. Это - древнейший, самый первый московский монастырь, устроенный в нашем городе в 1282 году. Хотя есть и другая, менее обоснованная версия, что его основание произошло позднее, в 1298-1300 гг.: тогда первым московским монастырем является Богоявленский близ Кремля в нынешнем Китай-городе, также основанный князем Даниилом в 1296 году (см. нашу публикацию от 19 января с.г.)Святой князь Даниил Московский был младшим сыном св. Александра Невского. Он родился во Владимире в 1261 году и, уже в одиннадцатилетнем возрасте получил по разделу между братьями Москву. В 1282 году на берегу Москвы-реки он построил церковь во имя св. Даниила Столпника, своего небесного покровителя, и при ней основал мужской монастырь.Князь Даниил, помня слова своего отца о том, что "Бог не в силе, а в правде", стремился к миру и миролюбию. Главным делом его жизни было усиление и укрепление Москвы как самостоятельного княжества - уже старший сын св. Даниила Московского, Иван Калита, добился для Москвы ярлыка на великое княжение, и ранее незаметная Москва стала русской столицей до самого времени Петра I.По примеру отца, перед своей кончиной св. князь Даниил принял иноческий чин и схиму и скончался 4 марта 1303 года (ст.ст.). Согласно его воле, князя похоронили на простом братском кладбище устроенного им Даниловского монастыря - "не в церкви, а в ограде".Его сын, Иван Калита, в 1330 году перевел отцовский монастырь в Кремль, за неприступные стены, где ему было безопаснее от набегов, и приписал его к собору Спаса на Бору. А старую замосквореченскую обитель с могилой князя Даниила поручил в ведение архимандрита нового кремлевского монастыря. Отдаленная обитель хирела и пустела и вскоре стала именоваться просто "сельцо Даниловское", а гробница князя была со временем заброшена его потомками.Только при Иване III произошло знаменательное событие, с которого началось постепенное возрождение древнейшего московского монастыря и особое почитание памяти князя Даниила Московского, - еще до обретения его честных мощей и причисления его к лику святых. По преданию, Иван III ехал однажды со своими слугами вдоль Москвы-реки - мимо места, где когда-то была могила князя Даниила. Внезапно под одним всадником споткнулся конь, слуга упал наземь, и ему явился неведомый князь, молвив: "Я господин месту сему, князь Даниил Московский, здесь положенный. Скажи великому князю Ивану: ты сам себя утешаешь, а меня забыл!"Узнав об этом, великий князь повелел служить соборные панихиды по своим усопшим предкам и раздавать милостыню на помин. С тех пор все московские князья стали служить панихиды по своему прародителю, князю Даниилу.А вскоре, при сыне Ивана III, великом князе Василии III произошло еще одно чудесное событие. Однажды он со свитой ехал мимо могилы Даниила Московского. Один из сопровождавших его бояр, Иван Шуйский спешился с коня, и никак не мог обратно сесть в седло. Тогда он решил встать на надгробный камень могилы св. Даниила, чтобы было повыше. Один прохожий заметил ему, что тут лежит великий князь Даниил, дабы он не дерзнул с сего камня сесть на своего коня. Шуйский не послушался и все же встал на камень, занес ногу, и конь, внезапно поднявшись на дыбы, рухнул на землю мертвым и придавил боярина - так, что он едва не умер и избежал смерти только после того, как на этом месте, перед могилой отслужили молебен. И все же сам монастырь по-прежнему пребывал в забвении.Наконец, в годы правления Ивана Грозного, сына Василия III, на могиле князя Даниила чудесно исцелился умирающий. Тогда царь повелел установить ежегодный крестный ход к захоронению св. Даниила и служить о нем панихиды. И главное, он восстановил древний Даниловский монастырь в Замоскворечье, повелев выстроить и освятить новый соборный храм во имя Семи Вселенских Соборов, стены и братские кельи - и заселить обновленный монастырь иноками. Более того, Даниловский монастырь, прежде подчиненный кремлевскому Спасо-Преображенскому собору, отныне вновь стал самостоятельным.Есть версия, что новый монастырь был выстроен не точно на том месте, где стоял прежний, с Данииловской соборной церковью, а в пятистах метрах севернее от него. Ученые полагали, что на месте Данииловской церкви, устроенной благоверным князем, потом выстроили ныне существующую церковь Воскресения Словущего в Даниловской слободе.В 1555-1560 г.г. в Даниловском монастыре был выстроен соборный храм во имя Семи Вселенских Соборов Святых Отец, освященный в мае 1561 года митрополитом Макарием в присутствии Ивана Грозного и его семьи. Царь подарил в новоустроенную обитель Владимирскую икону Божией Матери, письма царского иконописца, на которой в клеймах были портретные изображения самого Иоанна Грозного, его старшего сына царевича Иоанна и митрополита Московского Макария.Монастырская стена, построенная по велению Ивана Грозного, превратила обитель в боевую крепость. В 1606 году князь Скопин-Шуйский провел здесь удачную военную операцию - собрал сюда все полки, а потом вывел и неожиданно окружил неприятеля. В Смутное время поляки сильно разорили Даниловский монастырь, и он выжил в немалой степени благодаря щедрым вкладам, которые дарили ему все цари с Иоанна Грозного в память о своем предке.
Святой благоверный князь Даниил МосковскийПо преданию, в 1652 году св. князь Даниил явился во сне царю Алексею Михайловичу - его повелением 30 августа того же года патриарх Никон с собором епископов в присутствии царя вскрыл гробницу князя, и были обретены нетленными его святые мощи. Много народа исцелилось от них в то время. Святые мощи князя Даниила были торжественно перенесены в соборный храм монастыря и упокоены в деревянной гробнице у правого клироса. Тогда же благоверный московский князь был причислен к лику святых, а празднование ему установлено дважды в год - в марте в память о его кончине и в августе (12 сентября по новому стилю) - в день обретения его св. мощей.В том же XVII веке сам монастырь был сильно укреплен и поновлен. Во-первых, был выстроен новый собор, доживший до наших дней. Долгое время ученые спорили, является ли действующий соборный храм монастыря в своей основе первым сооружением времен Ивана Грозного, или же он был выстроен заново при Алексее Михайловиче. Только при реставрации монастыря были обнаружены остатки фундамента первого собора, возведенного по повелению Грозного - к северу от здания нынешнего собора. Таким образом, выяснилось, что ныне действующий собор Даниловского монастыря был построен во второй половине XVII века. Тогда же царь Алексей Михайлович построил в обители Покровскую церковь. Как писал старинный краевед, она "особенно красива своей архитектурой чисто русского стиля в самом лучшем его периоде".В конце XVII века Даниловский монастырь обнесли новой красивой стеной из кирпича с башнями. Москвичи даже сравнивали ее с крепостной стеной Кремля. Кроме того, дореволюционные реставраторы обнаружили в этом монастыре множество могильных плит с надписями на иностранных языках. Считается, что древнейшее иноверческое кладбище в Москве было недалеко от Даниловской обители.Первая служба св. Даниилу была составлена настоятелем монастыря архимандритом Константином в 1761 году, но уже через сорок лет митрополит Платон (Левшин) составил житие святого князя Даниила и новую службу. Каждое воскресенье перед его святыми мощами читали акафист. И еще в день памяти благоверного князя из кремлевских соборов в замосквореченский монастырь каждый год направлялся крестный ход.Со временем в соборном храме обители освятили придел во имя св. Даниила Московского, а на его гробницу, перенесенную к левому клиросу, сделали серебряный оклад на пожертвование князя Федора Голицына. Его украли наполеоновские вояки, и в 1817 году св. мощи князя Даниила были положены в новую серебряную раку. На стене помещалась икона св. князя Даниила, писанная в полный рост на бывшей верхней крышке его деревянной гробницы.А трехъярусную церковь св. Даниила Столпника над притвором и папертью соборного храма возвели только в XVIII столетии - в память о первой, древнейшей церкви обители. Именно этот век, как и следующее XIX столетие, называют временем расцвета древнего Даниловского монастыря. Тогда здесь были выстроены колокольня и новые храмы, в том числе и церковь Св. Живоначальной Троицы, возведенная в 1833 году на средства Шустовых и Куманиных. Последние находились в родстве с Федором Михайловичем Достоевским - жена Куманина была теткой писателя и приходилась ему крестной матерью. Троицкая церковь, освященная самим святителем Филаретом, была построена О.И. Бове, незадолго до его смерти и стала одним из последних сооружений великого архитектора. Ранее считалось, что ее возводил не менее известный Евграф Тюрин, построивший домовую церковь св. Татианы Московского университета на Моховой и Богоявленский собор в Елохове.В 1771 году во время московской эпидемии чумы при Даниловском монастыре было устроено городское кладбище для умерших от этой болезни, поскольку он находился в достаточно отдаленном от центральной Москвы месте. Когда чума оставила город, кладбище засыпали, но с тех пор осталась традиция погребать в обители не только иноков, но и мирян. И со временем здесь вновь появилось кладбище по типу обыкновенного городского, где погребали богатых и знатных людей.На Даниловском погосте обрели последнее пристанище славянофилы Ю.Ф.Самарин и А.С.Хомяков, поэт Н. Языков, музыкант Н.Г. Рубинштейн, - создатель Русского Музыкального Общества, предтечи Московской консерватории, художник В.Г. Перов и самый знаменитый здесь мирянин - Н.В. Гоголь. Гроб с его телом на руках принесли сюда, в Замоскворечье из университетского Татианинского храма на Моховой, где Гоголя отпевали как почетного члена Московского университета. Только в 1953 году останки Гоголя были перенесены на Новодевичье кладбище - как и других упокоенных здесь. Но это произошло уже при советской власти.До революции древний московский монастырь видел много невзгод. В 1812 году его заняли неприятельские офицеры. И хотя все основные сокровища успели вывезти в другие города накануне вступления Наполеона в Москву, много ценного еще оставалось в самом монастыре. Французские командиры, остановившиеся в нем, почему-то предупредили братию, что они ожидают сюда еще большую группу военных, а люди те "нечестные" в большинстве и разворуют все, что найдут. И сами помогали монахам зарывать ценные вещи и утварь в землю. Вновь прибывшие действительно ограбили все оставшееся, включая даже антиминсы.Новая беда пришла в обитель с революцией. Как известно, после 1917 года Даниловский монастырь укрывал в своих стенах многих священнослужителей, изгнанных большевиками с церковных кафедр за то, что они не приняли идеологии "обновленчества" и оставались верными традициям русского православия. Их так и называли "даниловцами" - многие из них были потом отправлены в ссылку и в заключение.Старейший московский монастырь был закрыт только в 1930 году, самым последним и в Москве, и почти во всей России. Мощи св. Даниила Московского после закрытия монастыря пропали. Еще 30 августа 1917 года, в праздник св. Даниила, митрополит Московский Тихон (Белавин), будущий Святейший Патриарх, перенес его мощи в монастырскую Троицкую церковь. Через 12 лет их вновь поместили в приделе св. князя Даниила, а в 1930 году перенесли в упомянутую Воскресенскую церковь за пределами монастыря. Возможно, оттуда их унесли сами верующие, чтобы спасти от поругания.В 1931 году в монастырском дворе установили памятник Ленину, и вместо монахов в стенах древнейшей московской обители поселились малолетние преступники - здесь устроили детскую колонию. Новым многочисленным обитателям было тесно в бывших иноческих кельях и монастырских палатах, порой им приходилось даже обедать прямо на могильных плитах вместо столов.Тогда, для расширения "полезной" территории, было решено снести знаменитое монастырское кладбище. 31 мая 1931 года в присутствии специальной комиссии были вскрыты захоронения Гоголя, Рубинштейна, Перова, Хомяковых и Языкова. Их прах перенесли на Новодевичье кладбище, только художника Василия Перова перезахоронили на кладбище Донского монастыря. После этого весь Даниловский погост с оставшимися могилами был варварски уничтожен. Приходскую Воскресенскую церковь передали под учреждения, и одно время в ней располагался завод по производству зонтов.Только в мае 1983 года решением советского правительства Даниловский монастырь был вновь отдан Московской Патриархии для устройства в нем официальной резиденции. История его возвращения поистине чудесна, - православные москвичи увидели в ней Волю Провидения.Дело в том, что Брежнев подписал указ о возвращении Патриархии не Даниловского, а Донского монастыря. Эта подпись была поставлена им в самом начале ноября 1982 года, а 10 ноября того же года он умер. И последовало изменение решения, - Церкви отдали Даниловский монастырь. Так получилось, что самый первый московский монастырь, основанный первым великим князем Москвы, и закрытый самым последним в Москве в годы гонений, открывался вновь самым первым в нашем городе!Детский приемник-распределитель, покидая монастырские стены, должен был забрать с собой памятник Ленину. Когда гипсовый монумент стали поднимать краном, он лопнул и разлетелся на мелкие осколки. Именно на его месте в 1988 г. по проекту архитектора Ю.Г. Алонова была поставлена часовня в память 1000-летия Крещения Руси.Пока еще не удалось найти могилы, уничтоженные при сносе кладбища. Символическим надгробным памятником всем захороненным в монастыре стала часовня-костница, сооруженная в 1988 году по проекту того же архитектора Алонова, а рядом с местами могил Гоголя и Хомякова были установлены в их память два барельефа.Уже в мае 1988 года Даниловский монастырь посетил президент США Рейган во время своего визита в СССР. А через две недели, 12 июня 1988 года здесь прошли торжества в честь 1000-летия Крещения Руси. Литургия была совершена на открытом воздухе.В Даниловском монастыре сейчас находится резиденция Святейшего Патриарха, здесь проводятся Архиерейские соборы Русской Православной Церкви.
Елена Лебедева
+++
история и людиЗа Серпуховской заставой на северном склоне Андреевского оврага расположилось одно из самых больших в Москве кладбищ — Даниловское. В прошлом при всяком упоминании о Даниловском кладбище отмечалось очень красивое его местоположение — на рельефной местности с остатками древней сосновой рощи по берегу речки Чуры. Увы, теперь нет даже и этих остатков. А Чура почти вся упрятана под землю.Расположение кладбища на возвышенности сделало его в 1941 году в прямом смысле военнообязанным: здесь находилась зенитная батарея, прикрывающая Москву от налетов гитлеровской авиации, а на случай прорыва к столице сухопутных неприятельских сил было установлено несколько бетонных дотов, из которых два сохранились и по сей день, — они так и стоят среди могилок, только что вросли в землю. Даниловское кладбище было вполне готово достойно принять врага. И если бы немцы тогда все-таки прорвались к Москве, здесь, скорее всего, разыгралось бы настоящее сражение. Конечно, едва ли после этого на кладбище сохранилось бы что-нибудь от старины, от дореволюционной эпохи.Даниловские старожилыА ведь Даниловское кладбище прежде славилось своим особенным третьесословным колоритом, впрочем, не вполне утраченным и до сих пор. А.Т. Саладин в 1916 году его описывает так: «Даниловское кладбище можно смело назвать купеческим, да другим оно и быть не могло, близко примыкая к купеческому Замоскворечью. Пожалуй, ни на каком больше московском кладбище нет такого обилия купеческих памятников, как на этом. Типичные для середины прошлого века надгробия в форме цилиндрических колонн, конусов, обращенных вниз остриями, колонн, перебитых кубом, попадаются здесь во множестве. Кладбище не распланировано правильными дорожками, отчасти этому мешало расположение его на изрезанной оврагами площади, а отчасти и простая традиция, по которой вообще все наши прежние кладбища не распланировывались; если же что и делалось в этом отношении, то только в последнее время».От купеческого прошлого здесь теперь немногое осталось. Хотя вокруг церкви еще попадаются захоронения даже первой половины XIX века. Так, например, у южной стены на одном вросшем в землю саркофаге написано: «Под сим камнем погребено тело Московского Купецкого сына Петра Ивановича Кирильцова, скончавшегося 1837 года в 12 часу пополудни июня 16-го. Жития его было 22 года 10 месяцев и 8 дней». Но прежних просторных родовых купеческих участков на Даниловском уже нет. А когда-то здесь был похоронен цвет московского купечества. Не найти теперь на кладбище могил известных московских купцов Солодовниковых, Голофтеевых, Лепешкиных, иждивением которых на кладбище в 1832 году была построена каменная церковь Сошествия Святого Духа.Но самым, пожалуй, знаменитым купеческим захоронением на Даниловском кладбище, а может быть, и во всей Москве, был участок Третьяковых, самих братьев Павла Михайловича и Сергея Михайловича — основателей лучшей в мире галереи, и их родителей. А.Т. Саладин дает описание надгробий обоих братьев: «На могиле Сергея Михайловича — черный, мраморный, довольно высокий, но совершенно простой памятник с надписью: Сергей Михайлович ТРЕТЬЯКОВ родился 19 января 1834 г. скончался 25 июля 1892 г. Памятник Павлу Михайловичу в нескольких шагах подальше, под защитной проволочной решеткой, он почти такой же, но в несколько более изысканной обработке. Надпись: Павел Михайлович ТРЕТЬЯКОВ 15 дек. 1832 г. ум. 4 дек. 1898 г.». Но теперь их могил на Даниловском кладбище не найти. 10 января 1948 года останки обоих братьев, а также жены Павла Михайловича — Веры Николаевны были перенесены на Новодевичье.Формально это перезахоронение было произведено по инициативе Комитета по делам искусств при Совете Министров СССР — так раньше именовалось министерство культуры. Председатель Комитета тов. М.Б. Храпченко направил управляющему трестом похоронных бюро при Моссовете письмо, в котором между прочим говорилось, почему необходимо перенести останки Третьяковых на другое кладбище: «...несмотря на договор, заключенный администрацией Галереи об охране этих могил и их художественных надгробий, исполненных художником В.М. Васнецовым, могилы эти приходят в крайний упадок... Учитывая ходатайство дирекции Государственной Третьяковской галереи, а также просьбу ближайших родственников основателей галереи, Комитет по делам искусств при Совете Министров СССР со своей стороны ходатайствует о перенесении останков Павла Михайловича, Веры Николаевны и Сергея Михайловича Третьяковых, а также их художественных надгробий с кладбища Даниловского монастыря на кладбище Новодевичьего монастыря, где захоронены виднейшие деятели русской культуры и искусства».Председателю комискусства вовсе не обязательно было знать, что кладбище Даниловского монастыря и Даниловское кладбище это отнюдь не одно и то же. Их до сих пор путают. Хотя первого не существует уже семьдесят с лишним лет. Но странная все-таки причина перенести захоронения: потому, что-де на прежнем месте «могилы приходят в крайний упадок». Если за могилами следить и ухаживать, они никогда не придут в упадок, где бы они ни находились. Если же могилы забросить, не интересоваться ими, то упадок их ждет, будь они хоть у самой кремлевской стены. Дело не в месте их нахождения, а в отношении к ним. Урна с прахом Маяковского стояла в лучшем в то время колумбарии страны — на Донском кладбище. И прийти в упадок уж никак не могла. И все равно Маяковского перенесли на Новодевичье.
Причина всех этих перезахоронений была, конечно, совсем иная, и, судя хотя бы по письму тов. Храпченко, заявлять о ней открыто власти почему-то избегали, — это была какая-то удивительная политика собирания по всей Москве останков, имеющих с точки зрения коммунистических верхов положительную идейную или политическую ценность, и концентрация их в главном советском пантеоне — на Новодевичьем кладбище. Причем перезахоронения делались не только с кладбищ, подлежащих ликвидации, но вообще отовсюду, кроме, может быть, Ваганькова, традиционно второго по значению некрополя. И разумеется, такие перезахоронения не могли быть в компетенции председателя комискусства. Распоряжения на этот счет, несомненно, исходили от какого-то не в пример более высокого начальства.
В некоторых источниках указано, что Сергей Михайлович Третьяков похоронен все-таки на Даниловском кладбище. Например, в энциклопедии «Москва». Но это не так. В архиве Третьяковской галереи хранится «Акт о перезахоронении останков П.М. Третьякова, В.Н. Третьяковой и С.М. Третьякова с Даниловского кладбища на кладбище Новодевичьего монастыря от 11.01.1948 г.» Помимо акта и прочих бумаг, в архиве есть и несколько фотографий. На одних запечатлен самый момент эксгумации: только что вынутые из земли останки Павла Михайловича и Сергея Михайловича уложены в новые гробы. Другие фотографии сделаны уже на Новодевичьем кладбище: у края свежевырытой могилы в окружении двух-трех десятков человек стоят три гроба. Поэтому никаких сомнений в том, что Сергей Михайлович покоится где-то еще, кроме Новодевичьего, быть не может.
Но вот что любопытно: в архиве соседнего Даниловского монастыря среди карточек на погребенных в монастыре есть и карточка Сергея Михайловича. Что же, выходит, Даниловский монастырский погост — это уже третье кладбище, претендующее быть местом погребения Сергея Михайловича? Но, имея свидетельство А.Т. Саладина и зная содержание Акта перезахоронения 1948 года, версию с Даниловским монастырем можно уже совершенно не принимать во внимание. Зато эта карточка в монастырском архиве позволяет сделать другое небезынтересное заключение: поскольку Сергей Михайлович в монастыре погребен не был, а документы тем не менее на него там «заведены», то, очевидно, Даниловское кладбище являлось своего рода филиалом кладбища монастырского. Может быть, не всегда, но в какой-то период являлось.
На Даниловском же кладбище сохранилась могила родителей знаменитых меценатов. Вернее, сохранился их памятник. Лежат ли под ним какие-то останки, и если лежат, то обоих ли родителей, точных сведений нет. Слева от главной дорожки, почти сразу за мемориалом погибших в Великой Отечественной, окруженный проржавевшими до крайности фрагментами кованой ограды, стоит широкий и крепкий, напоминающий русскую печку, слегка покосившийся обелиск. На нем надпись:
Михаил Захарович Третьяков
Московский купец
скончался 1850 г. Декабря 2 дня.
Жития его было 49 лет 1 м. и 6 дней.
Александра Данииловна
Третьякова
родилась в 1812 году,
скончалась 7-го февраля 1899 года.
Казалось бы, кому может прийти в голову потревожить кости старших Третьяковых? Перенесение на элитное кладбище основателей крупнейшей картинной галереи как-то еще понять можно. Их, как редкостные дорогие экспонаты, из захолустного музея передали в столичный музей. Но вот что еще придумали тогда почитатели династии Третьяковых. В архиве Третьяковки хранится так называемое «Гарантийное письмо», согласно которому Мытищинская скульптурная фабрика № 3 обязуется произвести «на Даниловском кладбище: а) изъятие праха Третьякова П.М. и погребение его на Новодевичьем кладбище, б) изъятие праха Третьякова М.З. и погребение в могилу вместо праха Третьякова П.М., в) передвижка памятника Третьякова М.З. на место памятника Третьякова П.М.»Досталось же Третьяковым! И старшим, и младшим. Кстати, в «гарантийном письме» почему-то ни слова не говорится о матери основателей галереи — об Александре Данииловне. Отца, выходит, перезахоронили на место сына (если перезахоронили), а мать нет? Если судьба останков самих меценатов более или менее ясна, то их родителям эта волюнтаристская рассортировка по местам на кладбищах сослужила недобрую службу. покоятся ли несчастные старички теперь под своим «именным» надгробием — наверное утверждать невозможно.Довольно далеко от родительского монумента, в глубине Даниловского кладбища, находится еще одна могила Третьяковых. У самой апсиды Никольского храма-часовни стоит едва приметный памятник — низкая колонна из розового гранита. Там похоронены братья и сестра Павла Михайловича и Сергея Михайловича, умершие почти одновременно в младенчестве, в 1848 году, от эпидемии скарлатины: Даниил, Николай, Михаил и Александра. Это единственная могила рода Третьяковых, на которую никто никогда не покушался — не откапывал останков, не передвигал памятника.Надгробие художника И.С. ОстроуховаЕсть на Даниловском кладбище еще одно захоронение, имеющее непосредственное отношение к братьям Третьяковым и к их галерее. Это могила известного художника, коллекционера, попечителя Третьяковской галереи и друга П.М. Третьякова — Ильи Семеновича Остроухова (1858–1929). Кроме того, что Остроухов прославился как талантливый живописец и реставратор — а он лично участвовал в работах по реставрации кремлевских соборов, других храмов, кроме этого, — он собрал уникальную коллекцию живописи, скульптур, икон, церковной утвари. Среди авторов собранных им произведений были Федотов, Саврасов, Поленов, Серов, Левитан, Врубель, Репин, Дега, Ренуар, Мане, Матисс. Его коллекция была столь велика и имела столь важное художественное и просветительское значение, что Остроухов создал и открыл для свободного посещения музей в собственном доме в Трубниковском переулке. После революции музей был национализирован, а Остроухов назначен его пожизненным хранителем. Когда же он умер, музей упразднили, а собранные им произведения разошлись по другим фондам, в основном в Третьяковскую галерею.Могила Остроухова, находящаяся у юго-западного угла церкви, представляет собой просторную довольно-таки площадку, огороженную гранитным сплошным парапетом, в восточной части которой, «в ногах», стоит потрясающий, выполненный в древнерусском стиле каменный крест с изображенным на нем распятым Спасителем. Право же, стоит побывать на Даниловском кладбище хотя бы только для того, чтобы увидеть этот крест.До революции на купеческо-крестьянском Даниловском кладбище почти не было захоронений «ученого» сословия, по-нынешнему — интеллигенции. Самым значительным, а может быть, и единственным таким захоронением здесь была могила профессора Московского университета Петра Николаевича Кудрявцева (1816–1858) — одного из лидеров «западничества», крупного общественного деятеля, историка, товарища и преемника Грановского. Увы, могила этого крупнейшего для своего времени ученого не сохранилась.На кладбище можно еще отыскать несколько могил лиц «благородного» звания: например, здесь похоронен директор коммерческих училищ действительный статский советник Александр Николаевич Глаголев (1851–1906). Впрочем, это не более чем чиновник, хотя и довольно высокопоставленный, но отнюдь не интеллектуал и мыслитель, как Кудрявцев. Зато могила Глаголева вполне сохранилась до нашего времени. Черный гранитный обелиск этого государственного служащего и сейчас в прекрасном состоянии стоит у северного фасада Свято-Духовской церкви. Или вот могила еще одного «статского генерала»: невысокая, можно сказать, не по-генеральски скромная, беломраморная «часовня». Надпись на ней: «Доктор медицины Действительный Статский Советник Гавриил Михайлович Воздвиженский. Скончался 10 ноября 1896 г. на 63 году от рода». А впереди могилы доктора медицины стоит гигантский восьмиконечный крест, какие можно увидеть разве на старообрядческих кладбищах, с надписью: «Профессор Московского университета протоиерей Александр Михайлович Иванов-Платонов. Скончался 12 ноября 1894 года».Некоторые старые памятники на кладбищах и особенно надписи на них могут вызвать недоумение. Но тем интереснее отыскивать ответы на возникающие вопросы. Например, неподалеку от немалого обелиска действительного статского советника Глаголева стоит гораздо больший черный обелиск — искусно выделанный в виде часовенки камень почти в два человеческих роста, на котором золотом написано, что «Здесь погребено тело Крестьянина Ярославской губернии Ростовского уезда села Поречья Александра Алексеевича Королькова, скончавшегося 10 декабря 1910 года. Жития его было 63 г. и 9 месяцев. В Супружестве жил 43 года». Не имея представления о дореволюционной российской системе сословий, невозможно понять, как это крестьянин удостоился такого величественного памятника. А дело в том, что до революции понятие «крестьянин» означало не профессию сельского жителя, как позже стало означать, а сословную принадлежность. Крестьянин не обязательно был лишь хлебопашцем. Он мог быть кузнецом, например, или еще каким-нибудь мастеровым и жить при этом в городе. Он мог быть ремесленником, заводчиком собственного малого или большого дела и даже эксплуататором. Например, известнейший в России книгоиздатель И.Д. Сытин, владелец нескольких типографий, на которых в 1913 году трудилось в общей сложности 1300 человек, и выпускавший четвертую часть всех отечественных книг, так и считался до самой революции крестьянином. То есть принадлежал к крестьянскому сословию по рождению.
К началу XX века уже не знатная родословная, а прежде всего величина состояния определяет положение человека. В 1912 году богатейший промышленник П.П. Рябушинский на банкете по случаю столетия текстильной фирмы Коноваловых подвел некоторым образом итог установившейся власти капитала. Между прочим он тогда сказал: «Русскому купечеству пора занять место первенствующего русского сословия, пора с гордостью носить звание купца, не гоняясь за званием выродившегося русского дворянина». Разбогатевшие купцы и крестьяне к этому времени решительно во всем превзошли «благородных» — у них были богаче дома, шикарнее выезды, и, что самое удивительное, они зачастую были и более образованными, более просвещенными, потому что могли позволить себе, или своим детям, получить образование в лучших учебных заведениях Европы. Достаточно, например, вспомнить, что строитель и владелец железных дорог Савва Мамонтов учился пению у самых известных преподавателей Миланской консерватории.Это «первенствующее место», занятое «третьим сословием», отчетливо заметно и на кладбищах: надгробия разбогатевших купцов и крестьян рубежа XIX–XX веков не только дороже, как правило, дворянских надгробий, но и нередко представляют собой и более высокохудожественные образцы. Потому что богатый крестьянин мог заказать памятник своему умершему родителю или склеп над его могилой у самого лучшего скульптора, у самого известного архитектора. Вот почему у крестьянина Королькова на Даниловском кладбище памятник больше и дороже, чем у покоящегося по соседству действительного статского советника.
В советское время на кладбище хоронили, конечно, уже без разбора социальной принадлежности покойного. И все-таки громких имен здесь как не было особенно прежде, так почти нет и теперь. Разве совсем единицы. На Даниловском кладбище в эти годы были похоронены: известный языковед, член-корреспондент АН СССР Афанасий Матвеевич Селищев (1886–1942); искусствовед и театральный критик Сергей Николаевич Дурылин (1877–1954), автор свыше 700 статей и монографий и воспоминаний «В своем углу» — кстати, сам он был купеческого рода, почему, может быть, и оказался на этом кладбище.Немного не доходя воинского мемориала, с левой стороны площади, у края стоит довольно высокий, черный, четырехгранный обелиск с большим белым мячом на вершине и с короткой надписью: «Воронин Валерий Иванович. 1939–1984. Заслуженный мастер спорта СССР». Этот памятник был установлен летом 2003-го. Прежде на могиле этого выдающегося спортсмена стояла мраморная белая плита, и тоже с футбольным мячом, вырезанным в виде барельефа в нижней части.Сейчас уже мало кто помнит этого знаменитого футболиста шестидесятых с внешностью голливудской звезды. Во всяком случае, у могилы его редко когда кто-нибудь остановится. К новому, величественному памятнику, правда, теперь подходят чаще. Но похороны его в восемьдесят четвертом были, пожалуй, самыми многолюдными на Даниловском кладбище: чуть ли не весь ЗИЛ пришел тогда проститься с одним из лучших игроков «Торпедо» и всей страны. Вообще, Воронин — это тот тип советского гениального спортсмена, любимца миллионов, не вполне реализовавшегося и плохо кончившего именно потому, что он был советским спортсменом. Будь он германским или бразильским футболистом, судьба его, несомненно, сложилась бы совсем по-другому.Однажды, после какого-то зарубежного матча, к Воронину и другим игрокам сборной подошел президент одного очень именитого европейского клуба с кипой контрактов в руках и предложил им собственноручно вписать любую сумму, за которую они согласны выступать за его клуб. Наши игроки не были изменниками родины, а именно так у нас квалифицировался возможный их положительный ответ на провокационное предложение западного импресарио, и они гордо и вежливо отказались. Советские футболисты не продаются! Они честно играют за зарплату на ЗИЛе или еще где-то. Какова же была «стоимость» Воронина, можно судить хотя бы по тому, что его, одного из немногих наших футболистов, приглашали играть за сборную мира. То есть он был удостоен высшей мировой оценки.А закончилась его спортивная карьера, да и сама жизнь, как это иногда бывает с великими спортсменами, совершенным крахом: простившись со спортом, он скоро обнаружил, что в нем больше ровно никто не нуждается, из великого он превратился в обыкновенного, и завершился этот кризис тем, что Воронин сделался для всех почти своих почитателей, прежде приходивших «на него» на стадионы, компаньоном, с которым интересно и лестно этак непринужденно собраться втроем и помянуть минувшие дни. Говорят, в последние годы Воронина нередко можно было увидеть просто-таки в беспамятстве лежащим где-нибудь в укромных местах на родном «Торпедо» или вблизи стадиона. Понятно, даже заслуженный мастер не сможет долго вынести такое изнурительное существование.На годовины, кажется, кто-то повесил на ограду его могилы бумажку со стихами, в которых, очевидно, чувствуются протестные, «антитоталитарные» мотивы совершенно в духе начавшейся гласности и в которых в общем-то верно изображена судьба великого футболиста:
Москва тесна, в стране простора нет,
И в сборной мира мест такая малость.
Воронин вне игры в сорок пять лет.
Могила с краю лишь ему досталась.
Но если на Даниловском кладбище почти нет знаменитостей светских, известных мирян, почему предприимчивые эксплуататоры отеческих гробов не повезут сюда экскурсии, как ежедневно они привозят автобусами всяких гостей столицы на Ваганьково, то для людей верующих, воцерковленных, Даниловское кладбище, возможно, является одним из главных мест паломничества, столько здесь, по мнению православного человека, находится захоронений, достойных почитания.Кажется, самой посещаемой не только на Даниловском кладбище, а во всей Москве в последние годы ХХ века стала скромная могилка Матрены Дмитриевны Никоновой (1881–1952) — блаженной старицы Матроны, названной в свое время Иоанном Кронштадтским «восьмым столпом России» и причисленной недавно к лику святых. Всякий день, и особенно по праздникам, у могилы собирались десятки, сотни паломников, чтобы попечаловаться матушке, попросить ее заступничества и взять с могилки горсть песка, имеющего, по свидетельству многих, чудодейственные свойства. Вообще же свидетельств о чудесах, случившихся по молитвам к матушке Матроне, в том числе и прямо у могилы, собрано уже несколько книг! В 1998 году честные мощи новопрославленной святой были обретены, или, говоря светским языком, эксгумированы, и перенесены в Покровский монастырь, где и находятся теперь. Но к месту прежнего ее погребения на Даниловском кладбище так и идут паломники и неизменно уносят отсюда с собой горсть песка. Там постоянно горят свечи и постоянно слышна молитва. Вот уж поистине свято место.Могила матушки Матроны отнюдь не единственное на кладбище захоронение, почитаемое православными верующими. Даниловское кладбище по числу таких захоронений рекордсмен — их здесь семнадцать! Особенно много паломников бывает на могилах афонского иеросхимонаха Аристоклия, скончавшегося в 1918 году, и его ученика старца иеромонаха Исайи, скончавшегося в 1958 году. Есть свидетельства и об их чудесном заступничестве за своих молитвенников. И, по слухам, они также рано или поздно должны быть прославлены.Как рассказывают работники кладбища, они заметили удивительную примету «святости» этих почитаемых могил: там обычно сидит кругом много птиц, как правило, голубей, причем они совершенно не боятся людей — клюют корм с ладони, садятся паломникам на руку, на плечо и т. п. Такое наступает чудесное единение человека и природы, как это происходило в затворе у Серафима Саровского, к которому приходили и ластились лесные звери, в том числе медведи.На кладбище было похоронено много московских и подмосковных священников. Вот только некоторые надписи на крестах и памятниках на могилах духовенства: «На сем месте погребено тело раба Божия Московского Чудова монастыря игумена Герасима», «Игуменья Вера Победимская. Настоятельница Московского Ново-Девичьего монастыря. Ск. 3.02.1949 г.», «Ректор Московской духовной академии и семинарии. Настоятель московской Николо-Кузнецкой церкви протоиерей Александр Павлович Смирнов род. 29 августа 1888 года, сконч. 19 сентября 1950 года», «Схиархимандрит Московского Покровского монастыря Филипп (Иона) родился 1863 г. — скончался 6 августа 1950 г.». Всех могил лиц духовного звания вокруг Святодуховской церкви насчитается не один десяток. Похоронены тут и архиереи: «Архиепископ Иннокентий (Ястребов). Настоятель Донского монастыря. скончался 29.V.1928 г.», «Епископ Вязниковский Николай. ум. в 1928 г.».В последние годы Даниловское кладбище стало сильно меняться. И при этом оно все больше теряет свою характерную очаровательную «провинциальность», становится все более «цивилизованным», более «столичным». А неизвестно, что еще лучше: вычурные строгость и порядок, как на Новодевичьем, или приятная, традиционная русская запущенность, как на сельских погостах. Это уж кому как больше нравится. Впрочем, на Даниловском есть и вполне «европейские» участки с грандиозными памятниками каким-то безвестным людям — «новым крестьянам», а есть и традиционные русские уголки, где можно непринужденно посидеть в бурьяне, помянуть близких, просто поговорить о том о сем...
Символический некрополь: старинные надгробия и памятные доски на монастырской стене
+Большая статья+
Старые снимки